Мираж «цифровой экономики» напоминает сказочный Дом с волшебными окнами. Вроде бы до него рукой подать – но все попытки устремиться туда по магистральному пути неизменно приводят в застойный Город забытых игрушек.

Можно ли сказать, что экономика данных – «цифровая»? Сказать-то можно, но это всё равно что определить компьютер как «электрический прибор». Действительно, у него есть провод со штепселем, и в работе он потребляет электричество. Но при такой дефиниции он ничем не выделяется в ряду утюгов, телевизоров и чайников.

Вот что говорилось об экономических технологиях и машинах в открытой лекции «Кому и зачем нужен блокчейн» в МФТИ 19.02.2016 г.

«Все мы знаем, что существует «энергетика» – область хозяйственно-экономической деятельности человека, связанная с «энергией». Люди, именуемые «энергетиками», занимаются тем, что извлекают сущность под названием «энергия» из окружающего мира, затем ее преобразуют из одной формы в другую, затем накапливают, и наконец, куда-то ее передают. Вот базовые функции: извлечь, преобразовать, сохранить, передать.

В середине прошлого века стала на глазах у всех возникать совершенно новая сфера деятельности, одно из названий которой – информатика. Наряду с машинами в обычном смысле слова появились невиданные – «вычислительные», которые не сеют, не греют и не куют. И с тех пор все давно привыкли к тому, что есть ещё одна незримая субстанция – «информация», и что IT-инженеры умеют делать с информацией ровно то же самое, что энергетики с энергией: извлекать, преобразовывать, накапливать и передавать.

Таким образом, возникло два класса технологий, два типа машин – по работе с энергией и с информацией, они получили метки Hard и Soft. Soft-машина для человеческого глаза невидима, она всегда натянута на специальную hard-основу, носитель, который, собственно, и доступен для органов чувств.

Нам выпало присутствовать при рождении нового, третьего типа технологий для новой области хозяйственно-экономической деятельности человека. Её агенты занимаются тем, что извлекают из окружающего мира новую сущность под названием «стоимость», затем ее преобразуют из одной формы в другую, накапливают, и наконец, передают куда следует.

«Распределённый реестр» сам по себе не является машиной третьего типа – он «всего лишь» носитель, soft-основа для неё – по аналогии с ноутбуком в роли hard-основы для IT. Блокчейн становится носителем для собственно экономических, стоимостных машин третьего уровня (по отношению к Hard и Soft). Обозначим этот уровень технологии меткой Intangible. У неё те же базовые функции: извлекать, преобразовывать, сохранять, передавать – на сей раз стоимость.

При посредстве распределённых реестров род людской изловчился опредметить, сделать зримой, доступной и наглядной математическую абстракцию «стоимости», которая теперь обречена разделить ту же участь, что и «энергия» с «информацией». Она станет частью повседневного мира человека».

В экономике данных (или техноэкономике) те функции, которые раньше выполняли институты рынка (а теперь по разным причинам перестают), выполняются с помощью экономических платформ. Эти платформы, машины качественно нового типа, представляют принципиально новый класс технологий, а сырьём для них служат вполне определённые экономические данные, использующие информацию, но не сводимые к ней.

• Для конкретизации этого абстрактного тезиса предстоит ответить на три вопроса.
• Что такое институты (в частности, рынка), какие функции они выполняли, как именно, и почему в их функционировании возникают сбои?
• Что такое экономические технологии и платформы, в чём именно их специфика по отношению к «технологиям» и «платформам» вообще?
• Как устроены экономические платформы, какие именно данные им нужны, и как они используют эти данные?

Первый же из вопросов повисает в воздухе. До последнего времени институтами никто не интересовался (если не считать вековой давности работ классиков институционализма). Именно кризисные сбои в функционировании институтов и привели к тому, что задача их реинжиниринга встала во весь рост.

В обыденном сознании институты если и присутствуют, то как две пустых непримиримых абстракции – «рынок» и «план». На протяжении столетия отечественной истории они успели поменяться сторонами ценностной баррикады. Рынок, послужив скопищем низменных страстей и родимых пятен прошлого, затем поднял знамя мейнстрима, экономического процветания и общечеловеческих ценностей. План, послужив инструментом достижения наивысшей производительности и ключом к светлому будущему, потом стал символом отстоя и паролем недобитых гекачепистов. И очередная рокировка абстракций едва ли что-то даст, скорее отнимет.

Забегая вперёд – что неизбежно после долгого стояния на единственно правильных позициях, в чём бы они ни состояли – можно указать три функции институтов рынка в системе хозяйственной деятельности.

Во-первых, они создают саму возможность и обеспечивают необходимые условия для сделок посредством трансакций обмена. Они образуют ткань рынка, плоть его невидимых рук. Это прозрение Коммонса сомасштабно открытию Резерфорда.

Во-вторых, если группа продавцов на рынке оказывается поставщиками одного и того же покупателя, то институты рынка позволяют количественно оценивать вклад каждого из них в конечные продажи. Это создаёт возможность обойтись без банка и взаимных платежей, то есть создать предпринимательскую фирму по Коузу, где участники в отношениях между собой отказываются от трансакций купли-продажи, и все выступают в новом качестве соинвесторов. Коузовская фирма подразумевает создание системы многостороннего клиринга, которая, однако, усложняется по мере включения новых участников и нарастания динамики системы хозяйствования. Экономические платформы позволяют преодолевать эти ограничения.

В-третьих, институты рынка придают системе хозяйствования новое качество расширенного воспроизводства, недоступное для классических распределительных обществ. Маркс писал в «Grundrisse»: «Историческое назначение капитала будет выполнено тогда, когда работающее общество будет по-научному относиться к процессу своего прогрессирующего воспроизводства, своего воспроизводства во все возрастающем изобилии».

Однако институты рынка если и «выполняют функции», то примерно в том же смысле, как геотермальные источники или приливные волны выступают в качестве источников энергии. Социальным институтам свойственна цикличность, периодически в их функционировании происходят спазмы (например, кризисы перепроизводства). Попытки улучшить или отрегулировать их традиционными способами, не меняя их природы, неизменно терпят неудачу. Кризисная полоса, в которую вступает глобальное сообщество, по-новому и с особой остротой поднимает проблему реинжиниринга институтов.